Диагноз – рак. Что делать? Борис Гринблат на конференции в Воронеже (текстовая версия)

Сегодняшняя статья – это текстовая версия выступления Бориса Гринблата на конференции в Воронеже, прошедшей 21 апреля 2018 года. Благодарим Марину Логвиненко за проделанную работу по созданию текстовой версии.  Видеоверсию вы можете посмотреть по вышеприведенной ссылке, а также вы можете скачать аудиоверсию выступления (с Яндекс.диска или с Гугл.диска).

Здравствуйте, дорогие единомышленники. Я хотел бы начать с того, чтобы поблагодарить вас за интерес к нашей встрече, а также Владимира и его фонд за то, что такие встречи возможны. Они очень важны. Без таких встреч, конференций, без того, что делает Владимир и его фонд, а также наш проект МедАльтернатива.инфо, невозможно что-то изменить в той ситуации, которая есть. Мы собираемся для того, чтобы эту ситуацию изменить. Потому что она совершенно никого не устраивает. Мы знаем те низкие цифры успеха официальной медицины, мы знаем, почему так происходит, и поэтому нужно и очень важно эту ситуацию менять.

Сегодня я не буду рассказывать о каких-то методах лечения, их сотни. Я считаю, что самое главное – это то, как эти методы применять, понимать натуральную концепцию лечения онкологии. Очень много людей сегодня всё больше и больше обращаются к натуральным методам лечения онкологии, но не все могут достичь высокой эффективности. И в основе этого есть некоторые ошибки и информация, которая малоизвестна. Этой проблемой я в последнее время пытаюсь заниматься, чтобы научить людей не делать эти ошибки и направить их на нужную информацию.

Сейчас – информационный век, информация – это самое главное, и информацией можно определить ту разницу между буквально жизнью и смертью, болезнью и здоровьем, счастливой жизнью и трудными буднями. И в этой войне информации мы начинаем выигрывать. На прошлой конференции я говорил: чтобы поддерживать ту ложную картину мира, которую для нас создают с помощью мифов, в которые мы верим, мировому истеблишменту нужно тратить очень много средств, потому что это очень дорого. Наша работа в этом плане проще, потому что правду доносить гораздо дешевле.

К сожалению, сейчас информация спрятана, дискредитирована и в некоторых случаях даже буквально убита. Может быть вы слышали про нашумевшую историю убийств американских ученых, открывших белок GcMaf и фермент нагалаза, который синтезирует раковая клетка. Этот фермент разрушает центры синтеза белка GcMaf. GcMaf фактически является ключом зажигания к иммунной системе. Так вот, они обнаружили, что этот фермент нагалаза, который очень здорово подавляет иммунитет, каким-то странным образом находится в детских вакцинах. Они хотели выйти с этим публично и… их стали буквально физически устранять. То есть вот так информацию убивают. Ну, как дискредитируют, вы знаете, и как ее скрывают, вы тоже знаете.

Узнать цены GcMAF препаратов и безопасно купить их можно в онлайн-магазине: gc-organic.ru

Существуют мифы, которые внедряют нам в сознание, из-за которых у нас создается неправильная картина и на основе которых мы потом принимаем решения. Например, сейчас нам говорят, что люди стали дольше жить, а раньше, например 200 лет назад, они жили по 30-40 лет максимум. Это неправда. Я вам расскажу такой случай. Лет 13 назад меня друг пригласил на крестины его сына в маленькую деревушку на  севере Англии. Я приехал немножко раньше и решил прогуляться, пока ждал остальных. Там была старая церковь и рядом с ней старое кладбище. Я ходил там, читал эти надгробья с начала 18 до начала 19 века. Так вот, люди жили по 80-90 лет и больше. Меня это очень удивило. Я стал с тех пор этим интересоваться, и оказывается, что раньше люди жили очень долго. Многие известные люди, например, Гиппократ жил 120 лет, Сократ 99, если не ошибаюсь. Т.е. то, что люди жили недолго – это миф.

Кстати, совсем недавно я посмотрел последний фильм Тая Боллинджера (автора фильмов «Правда о раке», который мы переводим у публикуем на нашем сайте и ютуб-канале) он называется «Правда о раке у домашних животных». Я сам собачник и кошатник, у меня есть кошки и собаки, и меня эта тема интересовала. И меня поразило там следующее, почему я и начал разговор о собаках и кошках. Потому что это маленькая модель, которую мы можем приложить на себя. Вот нам говорят, что мы живем сейчас долго — 70-75 лет, и если кто-то, не дожив до этого возраста, в 30, 40, 50 ,60 лет получил онкологию и умер, то ему не повезло. И мы не понимаем, что на самом деле это правило. Сложно это увидеть на нас самих, потому что это достаточно большой промежуток времени. Но если посмотреть на наших меньших братьев, то там следующая статистика, которую можно переложить на нашу: онкология в процессе жизни возникает у двух из трех собак и у одной из трех кошек. За последние 25-30 лет в России и за последние 40 лет на Западе продолжительность жизни домашних животных сократилась на 50%. Т.е. если раньше они жили 14-16 лет, сейчас она составляет – 9-10 лет. Т.е. за эти 25 лет жизнь животных сократилась на 50%, и это считается нормой. И точно такая же формула – в приложении к нам. Поэтому это миф, что мы с вами столько живем, чтобы отвлечь наше внимание от истинного положения.

Почему такое произошло с собаками и кошками? Потому что за последние 25 лет в России появились корма, там совершенно ужасный состав, это не то, что раньше кормили животных тем, что осталось от обеда людей, или специально им готовили. Им проводятся ежегодные вакцинации (знакомо, да?), им дают жутко токсичные препараты, например, чтобы не было вшей и блох – они жутко токсичны; собакам дают таблетки, которые меняют полностью весь гомеостазис, всю их внутреннюю биохимическую среду.  И это всё приводит к тому, что их жизнь сокращается на 50%.

Всё это очень похоже на нас. За последние 25 лет сильно изменился наш рацион питания – появились готовые продукты, появились продукты питания очень плохого качества; вакцинация сильно возросла с того времени. Например, когда я был ребенком было 2-3 вакцины. А сейчас Англии или Америке до 6 лет детям дают до 60 вакцин. Они могут быть комбинированными, когда за один укол (прививку) вводят несколько вакцин, но суммарно ребенок получает до 60 вакцин.

Что изменилось за эти 25 лет? Микробы стали «злее»? Ерунда! Вот почему я привел пример с животными. Эта та формула, которую можно посмотреть и переложить на нас, людей.

Что меня еще волнует. Нам часто говорят, что экология стала плохая. Но это что-то такое непонятное, мыльное: «экология». Часто пытаются свалить это на людей: говорят, что это люди выбрасывают много пластика, вырубывают леса… На самом деле за этим стоит кучка крупнейших корпораций, которыми владеет кучка людей, и те люди, которые эту экологию «создают», они же владеют и фармацевтическими концернами. Т.е. они нас сначала делают больными, и они же нас лечат.

Почему я всё это рассказываю? На конференции в Красноярске я как раз об этом говорил — главное в лечении любой болезни, а особенно онкологии, это не метод, который вы выберете, а именно картина мира. Когда вы будете это понимать, у вас будет совершенно другое отношение к себе, к болезни, и те же методы, которые у нас есть, вы будете применять уже по-другому. А если просто жить так, как вы жили до этого и имея то мировоззрение, которое у вас есть сейчас, само применение этих методов вам маловероятно поможет. Но если вы разберетесь в этой картине мира, поймете, что нужно делать, поймёте, как мир устроен на самом деле, тогда у вас будет пробуждение, у вас изменится мировоззрение и вы просто поменяетесь как люди, и с этим придет излечение и совершенно другое качество жизни.

Я сам пришел к этому не сразу, начал с того, что узнавал один, другой метод, видел, как это работает. Потом начал понимать, что методов много, мы их узнаем, а эффекта немного. И пришел к такому выводу, что поменять картину мира – это самое главное. Поэтому мы объясняем людям и распространяем эту информацию.

За последние четыре года я работаю с русскоязычной аудиторией, у меня накопилось немного статистики, хочу с вами ею поделиться.

Например, самая большая проблема, которую я вижу – то, что к натуральной медицине люди обращаются обычно уже пройдя все круги ада официальной медицины. Тем, кто не знаком с моими работами, я скажу, что у меня очень радикальная точка зрения по поводу официальной медицины. Я не считаю, что натуральная (или альтернативная) медицина дополняет официальную. Я считаю, что она должна быть вместо официальной, за редкими исключениями, о которых я скажу позже. Потому что официальная медицина работает на неправильной концепции понимания лечения болезней. Поэтому я радикал.

Так вот, к натуральной медицине люди обращаются обычно уже пройдя все круги ада официальной медицины и здесь есть очень большая проблема.

Официальное лечение – хирургия, лучевая терапия, химиотерапия – настолько калечащее, что оно фактически сжигает мосты к выздоровлению у больного. И за короткий срок времени, несколько месяцев или несколько лет, у больных не остается ни физиологического, ни психологического ресурса, чтобы выздороветь. Фактически лечение становится практически невозможным. И уже речь идет не о выздоровлении (когда человек обращается к натуральным методам после официального лечения), а просто об улучшении качества жизни и увеличении продолжительности жизни.

Я приведу один пример: у меня был пациент, у которого был рак поджелудочной четвертой степени с метастазами в печень. Он уже был фактически терминальный и врачи ему давали месяц, отправили домой и посоветовали закончить все дела. Он практически сдался и единственное, о чем волновался – что дел было много и он боялся, что за месяц их не закончит. Его дочь была знакома с натуральной концепцией, она вышла на наш проект, на меня и после консультации она заставила его начать делать комплексный протокол. Он делал это сознательно и вот к чему это привело. У него улучшилось качество жизни, он стал активным и прожил 9 месяцев, закончил все свои дела и потом сказал: «Спасибо, я всё сделал и теперь могу уйти» и в течении месяца ушел. Т.е. это я к тому, что хотя шансов на выздоровление у него не было после того, что он прошел, но улучшить качество жизни и продлить жизнь удалось. Но, если самым главным критерием эффективности ставить излечение, и если мы этого хотим достичь, то здесь нужно понимать, ЧТО делает официальная медицина, к чему эти методы приводят, и использовать ее только в крайних случаях. Эти крайние случаи – иногда нужны неотложные хирургические вмешательства, например, при полной обструкции ЖКТ, при очень опасной локализации опухоли, которая располагается, например, на крупном сосуде, при опухоли мозга, если есть гидроцефалия, т.е. там, где жизнь нужно спасать немедленно – тогда безусловно нужна хирургия, чтобы человеку дать время на последующее натуральное лечение. В остальных случаях я считаю эти методы калечащими и сжигающими мосты.

Хотел бы коротко остановиться на том, почему я так говорю, чтобы не быть голословным.

Во-первых, калечащее воздействие на организм начинается уже с методов диагностики. Чем больше диагностики, и чем дольше идет диагностика (например, женщинам после 40 лет рекомендуют регулярно делать маммографию), тем большая вероятность неправильного диагноза (и это огромная проблема), тем больше вероятность так называемой передиагностики, когда предраковое состояние квалифицируется уже как раковое, и человек подвергается агрессивному лечению, после которого сжигаются мосты.

Также биопсия – это вовсе не необходимый метод и это очень калечащий метод. Фактически это первый шаг к десиминизации процесса (т.е. распространению) и малигнизации, т.к. опухоль находится в капсуле, она там может находиться десятилетиями, и часто она просто рассасывается, икапсулируется и кальцифицируется, а биопсия этот процесс нарушает.

Также компьютерная томография: она на подозреваемый болезненный участок направляется примерно  1000 рентген, что совсем не способствует нормальной трофике ткани.

Или маммография – на ней я немножечко остановлюсь, потому что известно уже, что каждая маммография увеличивает вероятность онкологии на 2%. Представьте себе, если женщина с 40 до 50-60 лет сделала себе, например, 10 маммографий. Насколько это увеличивает вероятность онкологии. И также, как я уже говорил, с каждым обследованием увеличивается возможность ложного диагноза или передиагностики.

Т.е. калечащий эффект и опасность начинаются уже с диагностики.

Дальше коротко о том, что делает лучевая терапия. Лучевая терапия может уменьшить опухоль за счет того, что выжигает основную часть опухоли, которая не является самой опасной. Примерно 1 тысяча на 10 тысяч клеток раковой опухоли — это так называемые стволовые раковые клетки, которые лучевая терапия не убивает. Но она делает их более агрессивными. Они потом возвращаются, начинается рост опухоли, но уже на фоне гораздо более слабых тканей, потому что вокруг всё выжжено. И есть научные работы, которые утверждают, что лучевая терапия увеличивает агрессивность ракового процесса в 30 раз.

Далее. Химиотерапия, вопреки тому, что многие о ней думают, не видит раковые клетки. Она бьёт по всем клеткам, которые быстро делятся в организме. А это, получается, самые важные клетки нашего организма: клетки кроветворения, иммунитета, слизистой кишечника и фолликулов волос (почему люди и теряют волосы). Еще что интересно – подвергаются воздействию химиотерапии только 15-20% клеток в раковой опухоли, потому что именно 15-20% быстро делятся, остальные химическому удару не подвергаются, включая стволовые клетки, опять же самые опасные. Куда идут остальные 85% химиотерапии? Бьют по здоровым клеткам. Очень многие честные специалисты считают, что невозможно химиотерапией полностью убить рак, не убив человека. И поэтому сегодня мы видим (кто лежал в онкологических отделениях, а также честные специалисты), что основная причина смертности от онкологии – это осложнения от самого лечения. И от этого никуда не деться.

Это вкратце, почему я такой радикал, потому что я считаю эти методы очень калечащими.

Есть три критерия успеха натуральной медицины. Когда человек обращается к натуральным методам уже после того, как прошел все круги ада официальной медицины, то излечения вполне вероятно не наступит из-за этих сожженных мостов. И потом, если он не выздоравливает, он считает, что натуральные методы лечения не работают. А на самом деле критериев три. Первый – это улучшение качества жизни, и это очень важно. Второй критерий – увеличение продолжительности жизни. И только третий критерий – полное излечение. И для полного излечения – и это очень важно, – у человека должен оставаться психологический и физиологический ресурс.

Еще одно наблюдение из моей практики. Примерно 50% пациентов, обращающихся ко мне, в начале своей болезни имели «бессимптомный рак». Т.е. либо его нашли на обследовании, либо было какое-то уплотнение, и потом его начинают интенсивно и агрессивно лечить перечисленными методами и, к удивлению врачей, заболевание разгорается, либо оно переходит в агрессивную метастатическую форму, происходит коллапс множества органов, и врачи разводят руками: «коварная болезнь». Но всё «коварство» началось именно с лечения, или даже еще с диагностики. И поэтому хотелось бы донести эту информацию до людей, чтобы они знали ее на момент постановки диагноза, или даже до этого, а не после того, как от них медицина отказывается, и только потом они обращаются к натуральным методам.

Так вот, к чему всё это сводится – существуют две концепции понимания и лечения болезней. Одна официальная, другая натуральная. И я убежден, что они не смешиваются. И я видел это на практике, когда работал в частной клинике в онкологичеком отделении. И там я видел, что часто пытались совмещать эти калечащие официальные методы с натуральными методами, что-то там узнавали и давали какие-то БАДы, какие-то травы – и максимум, к чему приводило такое сочетание – это то, что после первой химиотерапии было меньше токсичности и более быстрое восстановление. Но даже этот эффект уходил при повторных процедурах. Поэтому очень важно разобраться в этих концепциях и сделать выбор.

Что говорит официальня концепция? Она говорит, что опухоль и есть болезнь, и вызвана она мутацией или поломкой генов – это так называемая мутагенная теория. Официальная медицина всё еще оперирует мутагенной теорией при объясенении онкологии – что-то там сломалось, и клетка сошла с ума. На самом деле давно понятно и очевидно, что это не так. Потому что где бы ни возникла онкология, какой бы гистологии, т.е. типа тканей она ни была, всегда эта клетка будет показывать одни и те же характеристики. Их примерно около ста. Такого не бывает, чтобы всё ломалось одинаково. Поэтому это не мутагенная теория, не поломка генов, а это – включение древнего генетического механизма, который помогает клетке в этих условиях выжить. И это нужно понимать – что какие-то факторы его включают, какие-то выключают. И естественно, что если официальная медицина верит в теорию того, что клетка сошла с ума и дала начало опухоли, то ничего не остается как эту опухоль травить, вырезать и выжигать. Это официальная концепция.

Натуральная же концепция говорит о том, что опухоль – это следствие образа жизни человека, его внутренней среды, которая опять же является следствием действия каких-то факторов на организм. И поэтому с опухолью бороться в общем-то бесполезно. Нужно убирать эти факторы, которые на организм действуют, и чистить, исправлять, восстанавливать организм. Поэтому «три кита», на которых стоит натуральная концепция – это устранение причин; работа с опухолью с целью  остановить ее рост и метастазирование, но без ущерба для организма; и восстановление организма. Что такое восстановление организма? Это когда мы даем ему всё необходимое для того, чтобы он сам справился с болезнью. Нужно понимать, что наш организм – это самовосстанавливающаяся система. Он заболевает не потому, что ему не хватает химиотерапии или антибиотиков, а это состояние возникает как ответ на действие каких-то факторов. Поэтому нужно эти факторы убрать и организм восстановить. Когда у него есть всё необходимое, он сам включает восстановительные процессы и выключает компенсаторные процессы, которыми является онкология.

Т.е. это два совершенно разных подхода, и они несовместимы. Поэтому нужно разобраться в них, чтобы правильно принять решение по их выбору. Подытожим эти два подхода: официальный – это борьба с опухолью с катастрофическими последствиями для организма, натуральный – нахождение и устранение причин, работа с опухолью с целью остановить ее рост и метастазирование, и восстановление организма.

Как эта информация может помочь? Мы сейчас в нашем проекте работаем над большой темой, возможно это тема следующей книги: «Диагноз – рак: что делать?». И я хотел бы коротко остановиться на том, что нужно делать, когда поставлен диагноз «рак» и как правильно к этому относиться.

В первую очередь нужно взять так называемый тайм-аут (то, что сделал Владимир, и это спасло ему жизнь). В подавляющем большинстве случаев нет необходимости сразу соглашаться на официальное лечение. Если нет тех сложных ситуаций, где нужна немедленная хирургическая помощь, чтобы спасти жизнь, то у онкологического пациента всегда есть время, потому что опухоль развивается годами до появления симптомов или того момента, когда она становится заметной на диагностической аппаратуре. Поэтому всегда можно взять таймауйт на несколько вечеров или пару недель, чтобы эту тему подробно изучить, потому что это может буквально спасти жизнь. Изучая эту тему, человек будет сталкиваться с вопросами, которые выходят за пределы медицины. Вопросы будут уже касаться и философии, и истории, экономики, политики – и это приведет к той смене картины мира, о которой я говорил. Вы знаете, кто сталкивался с онкологией сам или ухаживая за своими близкими, что врачи очень любят поставить диагноз, а завтра уже отправить на операцию или на химию. А сама химиотерапия очень сильно задевает когнитивные функции, есть даже такое понятие как «chemical brain», т.е. «прохимиченный мозг». У человека ухудшается и память, и восприятие мира, подавляется воля, и потом ему сложнее уже принять серьезное решение об оставлении лечения в официальной медицине. К сожалению, такое давление врачи оказывают, чтобы человек быстрее начал официальное лечение, из которого потом уже сложно уйти. Т.е. тайм-аут совершенно необходим, и большинство может себе его позволить.

Второе  — это разобраться в концепциях, мы только что об этом говорили. Когда человек разберётся, ему уже проще будет принять решение, какой концепцией идти дальше. Хочу немного поговорить об этом выборе.

Многие мифы уже становятся очевидными как ложь, для человека, который эту тему изучает. Вы наверняка слышали такой термин – «доказательная медицина». Когда речь идет о натуральной медицине, врачи обычно парируют: «Это бездоказательно, а наша медицина доказательная». К сожалению, очень часто это не так, потому что примерно 100 лет назад был проведен рейдерский захват медицины. Группа людей подчинила себе медицину, это был фонд Карнеги и Рокфеллера. За несколько десятилетий они подчинили себе мировую медицину. Сегодня, где бы ни была онкология – в Монголии, России, Японии, Америке – лечить будут одними и теми же протоколами. Они подчинили себе не только практическую медицину, но и медицинское образование, и экспертные медицинские сообщества. Фактически все стороны медицины. Именно поэтому многие научные работы, которые финансировались Биг Фармой, на самом деле под собой мало что научного имеют.

Например, считается, что химиотерапевтические препараты, применяющиеся сейчас, подтверждены научно. На самом же деле это научный подлог. Может быть, вы слышали такое понятие как «двойное слепое исследование», когда испытуемых разделяют на две группы, одним дают плацебо (т.е. пустышку), а другим испытуемый препарат, и потом их сравнивают. Если группа, которой дают испытуемый препарат, имеет улучшение, которое чуть превышает плацебо, то препарат считается полезным и его внедряют. Так вот, о химиотерапии. Казалось бы, химиотерапевтические препараты нужно сравнивать на фоне людей, которые химию не принимают. И смотреть, как они будут себя чувствовать. Но представьте себе, за 60 лет после начала применения химиотерапии таких исследований не было проведено ни разу. Какие исследования проводились? Берется один из самых токсичных препаратов, например 5-фторурацил, и дается контрольной группе. А другой группе дается новый химиотерапевтический препарат. Если этот препарат будет чуть менее токсичным и испытуемые будут на месяц, на два подольше жить, тогда он будет читаться успешным и его разрешают к применению. Фактически получается, что если один препарат убивает за четыре месяца, а другой за шесть, то тот, что за шесть, будет разрешен, более того, будет сказано, что он на 50% лучше прежнего. Вот так вот делаются «научные» работы. Кстати, то же самое с вакцинами. Не проводят исследования, где сравнивают тех, кому дают настоящее плацебо с теми, кто получают исследуемые вакцины, а сравнивают группу, которой вводят старые вакцины или токсичные ингридиенты вакцин, а другой вводят испытуемую вакцину. И если она по показаниям чуть лучше, ее разрешают. Т.е. научный подлог, к сожалению, имеет место.

Поэтому, если человек начнет изучать этот вопрос, он поймет, что такое современная медицина и что или кто за ней стоит. И что большинство врачей – те люди, которые действительно хотят помогать, но их неправильно учат, т.к. образование контролируется. Причем оно дается таким образом дается – очень тяжелым образом, шесть лет нужно учиться, — и у врачей создается впечатление, что если после этого тяжелого обучения им чего-то не давали, что-то они что-то не узнали, значит этого либо нет, либо оно не заслуживает внимания. Именно поэтому врачи – наименее пробуждающаяся категория. Им это тяжелее всего сделать. Но зато, если таковые пробудятся, они бывают одними из самых лучших специалистов по натуральной концепции.

К сожалению, получилось так, что врач – часть системы, а систему создала, опять же, Биг Фарма и она же всё контролирует. Врачей неправильно учат, они неправильно понимают, что такое онкология. Им дают эти три калечащих метода и заставляют следовать этой системе. Если врач отойдет от этой системы, он потеряет лицензию, работу и может даже попасть в тюрьму, как тот же Тулио Симончини или доктор Хаммер, который развивал новую германскую медицину. А кого-то могут даже убить, как это было в случае с американскими специалистами, которые открыли нагалазу. И получается, что врачи фактически продвигают мировоззрение и интересы Биг Фармы, а главное там – это доход. И поэтому тут никаких иллюзий не должно быть, что у фармацевтических концернов есть цель людей излечить. У них есть цель зарабатывать деньги, и неслучайно самая высокодоходная отрасль из современных легальных – это фармакология. Если взять список самых крупных компаний мира по обороту и доходам, то первые десять будут фармацевтические компании.

Почему люди дают кредит доверия именно им? Недавно я столкнулся с очень интересной статьей, и интересно уже то, что она попала в информационное поле. Есть такая компания «Голден сакс», одна из самых крупных в мире компаний. Они делают анализы деятельности крупных компаний и дают им какие-то прогнозы. «Голден сакс» проанализировала второй по величине фармацевтический концерн и написала свои рекомендации, что нужно пересмотреть этой компании стратегию работы, а именно – что стратегия внедрения на рынок препаратов, которые излечивают болезнь, невыгодна. И приводится пример, что в 2015 году эта компания внедрила препарат по излечиванию гепатита С, который на  90% его излечивает. И несмотря на то, что в 2015 году были очень хорошие продажи этого препарата, на 12 миллиардов, впоследствии они снижались, и в 2017 году ожидается только 4 миллиарда. И поэтому они советуют, что подобные препараты не имеет смысла внедрять, потому что это сказывается на бизнес-формуле компании и что нужны препараты, чтобы пациент мог продолжительное время за ними обращаться. А в случае инфекционных болезней, когда люди излечиваются, то и возможность заразиться становится меньше. Т.е. рынок больных гепатитом С очень уменьшается.

Почему я это вам рассказываю? Чтобы вы поняли, как фармацевтические компании к этому относятся. И онкология здесь не исключение. Онкология – самый прибыльный бизнес в фармацевтике, он приносит сотни миллиардов в год. Эти компании контролируют СМИ, они контролируют очень многих чиновников высокого уровня (они их подкупают), они контролируют регуляторные институты, (например в США есть FDA, которая контролирует все медицинские препараты – там действует политика «вращающихся дверей» – когда высокопоставленные работники фармкомпаний идут в эти регуляторные институты, работают там, проводят разрешения для многих препаратов, а потом снова возвращаются в фармкомпанию). Т.е. покупаются государственные чиновники, образование, СМИ, котороые формируют такое отношение у людей к медицине, что она высоконаучная, доказательная, и если что-то случается, нужно сразу обращаться только к врачам. Посмотрите, как много сериалов о врачах – это не просто так. Это сделано специально, чтобы выработать в нас такой рефлекс: что-то случилось – идем к врачам.

Поэтому, человек, который взял тайм-аут и начал всё это изучать, как устроена официальная медицина, когда он узнаёт всю эту кухню официальной медицины, тогда ему уже несложно будет принять решение. Когда он понимает, что за этими мифами ничего не стоит, например, что вакцины не избавляли человечество от болезней, тогда проще принять решение. Или  то, что на Западе одной из главных причин смертности у людей являются смертность от токсичности фармацевтических препаратов. В Америке это официально признанная причина, третья в списке. А многие считают ее первой. Представьте себе сотни тысяч людей в год умирает от применения выписанных по рецепту фармацевтических препаратов. Также большинство онкологических пациентов умирает от официального лечения. Поэтому это всё  нужно понимать и учитывать при выборе лечения.

Я упустил один момент, к которыому я хотел привлечь ваше внимание  – когда мы говорили про бессимптомный рак или онкологию, которые изначально не имеют симптомов, а потом агрессивно лечатся и потом у пациентов появляется агрессивный метастатический рак с коллапсом органов. Был такой американский онколог с 25-летним стажем Хардин Джонс, подводивший итог своей 25-летней работе. Итог был следующий: нелечённые пациенты с онкологией жили в четыре с половиной раза дольше. Его работы есть на Pubmed.gov, GreenMedinfo.com и NaturalNews.com. И кстати, после этого многие честные онкологи это подтверждали. Поэтому многие специалисты считают, что бессимптомные раки вообще не нужно этими методами лечить. Достаточно смены образа жизни, питания и мировоззрения.

Далее. Когда человек на основе всего вышесказанного принял решение, он не будет колебаться, его уже сложно будет сбить с истинного пути. И тогда не будет ситуации, о которой часто говорит Владимир: когда люди лечатся нетрадиционной медициной, у них успех, и они идут к врачам, чтобы посмотреть динамику или успешность лечения. И врач говорит: да, всё хорошо, давайте сделаем еще пару химий и добьем болезнь. А в результате добивают человека. И чтобы таких ситуаций не было, нужно разобраться и понять, с какой концепцией работать. И когда человек принимает такое решение, дальше он уже понимает, что делать.

Человек уже не «борется с опухолью». Он убирает причины: психосоматические, духовные или кармические, физиологические причины, а также токсины и канцерогены. Дальше Ннатуральными методами убирается опухоль из организма, и организм восстанавливается. Это всё базовые основы, но если говорить детально, что человеку делать – это работать с комплексом из 8 составляющих. Мы называем это комплексный подход. Хочу дать вам представление, что это за комплекс.

Первое в этом комплексе – установление и устранение причин. Еще раз хочу повторить, что если причины не устраняются, то лечение будет низкоэффективным. Они будут продолжать действовать на организм, он будет продолжать реагировать созданием и ростом опухоли, и лечение будет напоминать заливание воды в бочку, в которой нет дна.

Второе – системная детоксикация организма. Системная – потому что чистятся все пути вывода токсинов, все физиологические фильтры и от всех возможных токсинов. Многие думают, что сделать антипаразитарку и поставить себе клизму – это и есть детоксикация. На самом деле — это только малая часть ее. Сюда же входит детоксикация среды обитания или быта. Если вы не живете в тайге в деревне со староверами, в вашем доме точно будут токсины и канцерогены. Нужно знать это и убирать их, потому что они могут быть одной из причин онкологии. Сюда же входит такое понятие как детоксикация мысли, тоже очень важный момент. Если у вас негативные мысли и стресс, в доли секунды этим мыслям соответствует стрессовый гормональный фон, который буквально кормит онкологию, подливая масло в огонь.

Третье в комплексе – это иммуномодуляция. При здоровом иммунитете онкологии не возникает. А возникнув, онкология имеет все механизмы, которые еще дальше подрывают иммунитет (помните, я говорил про фермент нагалаза).

Четвертое – это смена образа питания. Я не говорю слово «диета», потому что диета подразумевает под собою что-то временное.

Пятое – это комплекс противораковых протоколов и препаратов. Не один метод, не два – их много. Мы не знаем, на какой точно натуральный препарат или метод опухоль будет лучше всего отвечать. Поэтому их применяют сразу несколько.

Шестое – это восстановление организма. Мы даем организму то, чего ему не хватает, чтобы он включил восстановительные процессы и отключил компенсаторные, которыми и является онкология.

Седьмое – создать неблагоприятные условия для болезни. Это ощелачивание и оксигенация, т.е насыщение кислородом. Сода и перекись как вариант, но это только часть протокола.

Восьмое — подключение психики и духовной практики. Человек – это не просто физическое тело, которым занимается медицина. Это еще его духовная и психическая составляющие. Без их подключения к лечению оно тоже не будет эффективным.

Этот комплекс человек должен начинать выстраивать, когда он понимает всю картину мира, и когда он понимает и выбирает натуральную концепцию.

Подведем итог. Когда человек выбирает ту или иную картину мира, т.е. ту или иную концепцию, между чем он выбирает? Если человек выбирает официальную концепцию, то у него, по официальной статистике, от 2 до 7% успеха. Причем этот успех происходит не благодаря, а как выразилась Джоана Будвиг, вопреки такому лечению. Что я имею в виду? Допустим, один человек заболел гриппом, и лежит дома семь дней. А другой тоже заболел, но ходит на работу, и выздоравливает, например, за 9 дней. Но неправильным будет сказать, что он выздоровел потому, что ходил на работу. Он выздоровел несмотря на это. Вот так же я отношусь к официальному лечению, как и Джоана Будвиг – если больные выздоравливают, то они выздоравливают вопреки лечению. Также качество жизни при официалном лечении очень низкое, потому что лечение очень калечащее и очень часто организм не восстанавливается. Отрезают органы, химиотерапия имеет последствия на всю жизнь.  Лучевая терапия она в принципе канцерогенна, как и химиотерапия. Очень часто у людей «излечившихся» официальными методами в течении 5-15 лет возникает вторичная онкология. И это не случайно, а прямое следствие официального лечения. Вот что человек получает, если оказывается «счастливчиком», попавшим в этот маленький процент «вылечившихся».

С другой стороны, если человек лечится натуральными методами, к нему вместе с выздоровлением приходит совершенно иное качество жизни, потому что для него картина мира полностью меняется. Посмотрите седьмую серию фильма «Правда о раке», где выступают излечившиеся люди. Там легко заметить, что они очень сильно отличаются от тех, кто… Здесь даже неправильно будет сказать кто «излечился». Правильне будет сказать «пока еще жив после официального лечения». Те люди очень жизнерадостны, энергичны, они рассказывают о своей жизни, что она поменялась, что они стали счастливей чем были, и вспоминают дату постановки диагноза как день своего второго рождения.

Поэтому еще раз повторю, что самое главное – это разобраться какой «дорогой» вы идёте, и «дорога» – это не одно или другое лечение, а новая кратина мира, новое восприятие реальности и уже как следствие этого – излечение и совершенно новое качество жизни.

Спасибо за внимание!

Вопросы из зала

Есть такая теория, что химия изменяет код ДНК.

Ответ: абсолютно верно. Химиотерапия – это сильнейший эпигенетический фактор. Что это такое? Как выяснилось, наши гены – это не нечто совершенно закрытое, что может передаваться половым путем и ломаться, создавать проблемы. Это открытая система, на которую действует совершенно всё: наши мысли, слова, еда, окружающая нас среда. И зная это, мы понимаем воздействие этих факторов на организм. Так вот, химиотерапия – сильнейший негативный эпигенетический фактор. Она действительно меняет гены, почему я и сказал, что последствия потом будут продолжаться всю жизнь и передаваться следующим поколениям.

Мы прошли шесть курсов химиотерапии, не стали теми счастливчиками из 7%, отказались от химиотерапии и сейчас имеем ее последствия – плачевную ситуацию. Что нам сейчас можно сделать?

Ответ: у вас ситуация не плачевная, а сложная. Во-первых, можно сказать, что наш организм – это удивительная самовосстанавливающаяся система. Если создать условия для организма, это всё преодолимо. Человек может выходить из таких ситуаций, что удивительно. В вашем случае я бы посоветовал системную детоксикацию, чтобы убрать последствия химиотерапии, и использовать эпигенетические факторы, включающие нужные гены. Вам нужно посмотреть работы Петра Горяева, это российский генетик, а также Брюса Липтона «Мудрость наших клеток», и включить эти факторы в вашу жизнь. Во-первых, это природа. Это настолько сильный и разнообразный эпигенетический фактор, например, солнце, ветер, шум листьев, пение птиц – наши гены всё это слышат. Заземление – когда человек ходит босиком по естественным поверхностям или купается в естественных водоемах – всё это наши гены чувствуют и эти факторы включаются в работу против раковых генов и включают процессы восстановления. То же самое можно сказать и о эзотерике, о таких чувствах как любовь: если человек живет в любви и внимании, это тоже восстановительный процесс, тоже сильнейший эпигенетический фактор. Обязательна живая пища, это информация, которую наши клетки получают. Пища – это в первую очередь информация, во вторую очередь – пищевая ценность, и в третью, самую нам ненужную – это калории.  Пища – это тоже эпигенетический фактор.

Еще одна тема, больная для всех: вода и питание. Кто-то настаивает только на вегетарианстве, кто-то – на веганстве, кто-то на веганстве с некоторыми животными продуктами. Что Вы можете сказать?

Ответ: Тема про питание очень большая, и мы с Владимиром снимали пару видео, можете посмотреть. Но если коротко – я лично считаю, что самым здоровым образом питания как для онкологии, так и вообще для жизни, является стопроцентное органическое чистое веганство, с большой долей живой пищи. Живую пищу не нужно путать с сыроедением, сыроедение – это просто сырая, термически не обработанная пища. А живая – это та, которая еще вибрирует (жизненной энергией). Это идеально. Но мы все разные, у нас у каждого разный метаболизм, болезнь по-разному влияет на этот метаболизм, и это всё нужно учитывать. У каждого свое время перехода к такому образу питания. Кому-то можно за день, кому-то нужны месяцы, кому-то годы. И опять же, к такому образу питания нужен соответствующий микробиом, микрофлора кишечника. А когда человек прошел много химий, они как напалмом выжигают всю кишечную микрофлору. И после этого он пытается перейти на живое питание – кишечник ее не воспринимает. И на фоне здоровой пищи человек еще больше страдает, организм ее не может принять. И другой момент: не относиться к этому как к религии, как к догме. Вы совершенно правильно сказали последнее: веганство с небольшой долей животного белка. В принципе это нормально. Когда человек чистится, делает интоксикацию, и потом уже начинает нормально питаться, он себя уже слышит и чувствует. Если вдруг на каком-то фоне у него появляется желание, то это не его пристрастие плохое, а именно потребность организма. Я приведу пример. У меня сейчас супруга на шестом месяце беременности, а мы с ней веганы уже много лет. И вдруг ей сильно захотелось мяса. А мы уже давно на таком питании (веганском), и я знаю, что если захотелось, значит, ей это нужно. И она себе позволила. В некоторых поездках я могу, напрмер, с веганства спуститься до вегетарианства – не буду умирать с голода. Не нужно думать, что если веган съел кусочек мяса или яйцо, то всё теперь псу под хвост. Это неверно. Главное – это все-таки форма. Если немножко отошел, ничего страшного. Главное – не сесть и наесться, а чуть-чуть себе позволить, и употреблять экологически чистые продукты.

если нет возможности найти чистые органические продукты?

Ответ: Пусть не совсем экологически чистое, но гораздо менее вредное. Не причина забрасывать, раз это не на 100% чистое. Органический кофе можно достать в сети магазинов «Азбука вкуса», или заказать в интернете. Я беру 250 г кофе в зернах, и это стоит где-то 1000 рублей. Но это очень серьезный вопрос. Нужно разговаривать с фермерами, которые продают экологические продукты, так мы сможем понять их мировоззрение. Вы, наверное, слышали про такого фермера – Герман Стерлигов? У него интересный подход. Можно найти таких фермеров, нужно с ними с каждым разговаривать, смотреть, какая у них картина мира, и потом с ними работать. Нам, например, в Подмосковье, где мы живем, две-три фермы привозят продукты.

Скажите пожалуйста, нужно ли вообще исключить врачей из своей жизни?

Ответ: В начале выступления я сказал, что нужно обязательно обращаться к врачам, когда острая ситуация. Например, полная обструкция кишечника, сильное кровотечение, сильнейшие головные боли при гидроэнцефалии – когда острая ситуация, обязательно. По поводу диагностики и отслеживания динамики нужно быть очень аккуратным, нужно разбираться. Опять же, онкомаркеры очень неинформативны. Недавно мы поставили статью об этом. Например, тест РСА при аденоме простаты – до 60% показаний неверны. А ведь тем, кому ошибочно поставили диагноз, затем будут делать очень агресивное лечение. То же самое с другими маркерами. Но кое-что можно оставить. Например, есть термография. Она есть не везде, есть в частных клиниках. Но специалисты термографии не любят применять ее для онкологии, их не учили это делать, хотя делать ее несложно. Поэтому, даже если вы найдете термографию, то не всегда можно найти специалиста, который поможет вам. УЗИ тоже информативно может быть, особенно для наблюдения динамики. Но специалисты по УЗИ тоже не все любят работать с онкологией. Я против инвазивных методов – таких как биопсия, КТ, или ПЭТ КТ, когда вводят радиоактивные вещества – всё это очень вредно. И самое интересное – это мало что изменит. Люди часто ходят на диагностику к одному специалисту в одну клинику, потом в другую. Но онкология есть онкология. Гистология хотя и имеет значение, но небольшое. Посмотрите на официальную медицину: устанавливается локализация опухоли, потом устанавливается степень агрессивности, находят какие-то определенные гены, которые с этим связаны, определенную гистологию, вид ткани – а лечение то же самое: лучевая, химия, операция. Для чего всё это делается? Для зарабатывания денег. Это для оправдания того, что делает медицина: т.е. нужно показать, что только сложными методами можно установить и соответственно сложными методами нужно лечить. Поэтому нужно аккуратно ко всему этому подходить. Самый главный критерий успеха лечения – это отсутствие негативной динамики. Вы начали делать эти вещи, и болезнь не прогрессирует. Это уже огромный плюс. А если на этом фоне еще идет улучшение (улучшение самочувствия, уменьшение опухоли), – значит, вообще всё замечательно. Главное – не ставить искуственных критериев, как некоторые думают: вот попробую месяц это делать, если опухоль не уйдет, значит, не работает. Это неверно. Опухоль может годами образовываться, и ожидать, что она через две недели уйдет – это неправильно. И неправильно будет прекратить то лечение, которое он делал.

Существуют некоторые онкомаркеры, очень точные, но к сожалению их в России не делают. Это анализ на нагалазу, которую продуцируют раковые клетки, есть анализ на белфокус в Германии, на наличие раковых клеток в кровяном русле, есть анализ мочи на наварро, но к сожалению, в России их пока не делают.

Онкомарекры очень неинформативны и могут завести человека в тупик. Но опять же не  нужно полностью отказываться от врачей, можно частично делать диагностику, обращаться к врачам, если что-то острое, и, если есть врачи и специалисты, типа тех, которых мы сегодня здесь слышали, то к таким полезно обращаться. И такие есть и их становится всё больше.

Схема натуральной концепции убирает причины, и организм восстанавливается. Он справляется с патологией сам. Если организм довел себя до какого-то состояния, это абсолютно в его силах из этого состояния выйти. Вот это нужно понимать. Поэтому этот комплексный поход работает и при ревматоидном артрите, и при рассеянном склерозе, и при аутоимунных заболеваниях и др. Принцип тот же самый.

У моей мамы была онкология, ей официальными способами провели лечение, убрали опухоль и провели три химиотерапии. После этих химиотерапий через два месяца появился кашель. После проверки узнали, что в легких метастазы. Я уже стал ролики Владимира Лузай смотреть, начали пить соду. Провели полторы химии, ей стало очень тяжело. Где-то в конце ноября прошлого года мы бросили химию, начали лечиться содой. Спустя месяц сделали контрольное КТ, стали делать содовые капельницы по системе Симончини и как Владимир советует. Прошли 6 курсов капельниц. На прошлой неделе сделали КТ, которое показало ухудшение. Мы еще старались диету держать и по психосоматике тоже работать. Но в нашем случае это пока что не помогло. Поэтому решили искать дальнейшие способы лечения. У вас на сайте Медальтернатива.инфо есть раздел с протоколами лечения, среди них – применение диоксида хлора с димексидом. Насколько эффективен этот протокол, как его лучше применять?

Ответ: Димексид и ММС (или вместо димексида используют еще метилсульфонилметан) – это один из самых сильных протоколов, который справляется с раковой опухолью. Но опять же он должен обязательно быть в комплексе. Там есть своя схема, мы еще не перевели, есть такой сайт cancertutor.com и там есть такой протокол DMSO/MMS, где буквально каждый день расписан, покапельно, как это делать. Обязательно на этом фоне нужно делать детоксикацию, т.к. опухоль будет разрушаться быстро, и может вызвать очень сильную интоксикацию. А бывает к сожалению так, что опухоль разлагается быстро, а у человека, которому уже сделали много химиотерапий, печень уже посажена, и она не справляется с этим. Поэтому это обязательно нужно иметь ввиду.

По поводу того, почему не сработало у вас то, что вы делаете. Вот что могло быть. Во-первых, вы не делали весь комплекс целиком. А во-вторых: что такое химиотерапия? Химиотерапия делает процесс более агрессивным, способствует метастазированию, и после химиотерапии в среднем от 4 до 9 месяцев идет обратка. Т.е. опухоль возвращается гораздо более агрессивной, именно на этом фоне. И часто бывает так, что человек начинает в это время натуральное лечение, особенно если оно неполное, и его просто не хватает, чтобы остановить этот возврат. Поэтому не совсем будет правильно сказать, что это не сработало. Просто не смогло остановить. Потому что здесь нужно было противораковые протоколы и препараты использовать в комплексе – убирать причину, делать детокскацию и т.д.. Т.е нужно делать гораздо больше, тем более – больше чем просто сода. Есть такая формула, чтобы это было наиболее эффективным: должно быть как минимум два первичных протокола (т.е. очень сильных, типа ммс/димексид или сода с димексидом) и до десяти и более вторичных (препараты ресвиратрола, больших доз куркумы, сульфорафан) – всё используется одновременно. И когда это испльзуется на фоне комплекса, тогда гораздо больше вероятность предотратить этот возврат, что в принципе удаётся. Я вот с больными работаю, когда они обращаются после многих химий, я понимаю, что в течении примерно полугода будет возврат, часто удается его остановить.

Вы говорите, что биопсия вредна. А как же тогда установить диагноз?

Ответ: Когда люди ко мне обращаются и они говорят, что им поставили диагноз и им сказали, что нужно идти на биопсию, я от биопсии их активно отговариваю. Потому что за это любопытство (причем не ваше любопытство, а врачей) расплачиваться приходится тем, что процесс становится более агрессивным. Нельзя надрывать капсулу. Абсолютно. Для чего нужна биопсия? Чтобы начать химиотерапию? Для того чтобы начать протокол натурального лечения, биопсия не нужна.

Как часто можно делать МРТ? У нас рак головного мозга, и назначили обязательное МРТ раз в квартал.

Ответ: МРТ тоже далеко не безобидная вещь. Это зависит от вас. Я рекомендую ориентироваться на общее самочувствие и симптоматику. Вы лечитесь по натуральной концепции, делаете этот протокол. Что может изменить МРТ? Иногда оно может установить увеличение, но при лечении натуральными методами может быть процесс распада. А при распаде идет некроз, отек, увеличение. И если врач посмотрит на МРТ, он распознает это как «прогресс опухоли», что на самом деле не так. Поэтому лучше смотреть на симптоматику. И кстати, на натуральном лечении тоже может наступить ухудшение симптоматики на определенном этапе. Поэтому нужно смотреть в динамике. Если ухудшение идет постоянное, через несколько дней, недель, через месяц, тогда можно говорить о прогрессе болезни. Поэтому симптоматика и общее самочувствие – это самое главное. Но МРТ раз в квартал лучше, чем раз в месяц и это лучше, чем КТ МРТ, и если вы считаете, что это необходимо – сделайте. Но я уверен, что со временем у вас будет прогресс и вы будете от этого отходить.

Как вы относитесь к паразитарной теории рака? Есть такое лечение метронидазолом. Мы пропивали его по схеме, кололи метронидазол с ацикловиром. Что вы можете сказать по этому поводу?

Ответ: Есть много теорий возникновения рака, и вирусная, и паразитарная, и грибковая. Я на это смотрю так. Я считаю, что главным триггером, причиной на клеточном уровне того, что клетка стала раковой, является токсичность той среды, в которой она находится. Когда она находится в токсичной среде, у нее меняется мембрана, кислотность, в ней нарушаются метаболические процессы. Она ослабевает. И уже в эту ослабленную клетку заходит уже всё плохое, что есть. И паразиты, и вирусы, и грибки. Вот представьте, в этот момент специалист посмотрел и обнаружил там паразитов. И решил: вот это причина. Потому что он их там увидел. А второй увидел вирус, а третий увидел грибок… Приведу такой пример. Представьте, что вы прилетели с другой планеты и хотите узнать причину пожаров. Вы смотрите на все места, где пожар, и у каждого дома видите пожарную машину. Вы делаете вывод: пожарная машина – это причина пожара, потому что она всегда там есть. А она – это следствие. Так и здесь: клетка ослабевает, и вся гадость в нее заходит. Почему один из самых эффективных методов лечения онкологии – это метод Раймонда Ральфа, когда он высокими частотами, резонансом убивает патогенную микрофлору внутри раковой клетки. Когда он ее убивает, клетка восстанавливается. Т.е. паразиты – это следствие того, что с клеткой произошло, а не причина. Другое дело, что в организме они часто убивают иммунитет, и безусловно, лечение антипаразитарными и противомикробными препаратами помогает, потому что нагрузка внутри клеток будет меньше. Плохие условия, в которых находится клетка, нужно улучшать. И когда эти условия будут хорошие, то всё это уйдет само. Паразиты, грибки и вирусы всегда есть в нашем организме. И когда иммунитет ослабевает, они становятся опортунистами. Колонии грибков вырастают, паразитов становится всё больше, и нарушается баланс. Да, вы можете провести противопаразитарную чистку, но если вы не уберете причину, почему иммунитет позволил этим патогенным микроорганизмам выйти из-под контроля, это потом повторится. Потому что это борьба со следствием, а не с причиной. Плюс есть натуральные препараты, которые борются со всем спектром патологических микроорганизмов. Например, коллоидное серебро. Оно убивает совершенно всё. Поэтому незачем мудрить, убивать трихомонад, того, другого – просто нужно пройти хороший курс коллоидного серебра, особенно с димексидом, оно пройдет в раковую клетку и убьет всех микроорганизмов, которые там есть. Поэтому все эти паразитарные теории на мой взгляд уводят от истинной причины и показывают редукционистский подход к лечению – что нужно найти какую-то причину (паразитов) и с ней бороться, но на самом деле причина в другом.

Когда мы начинаем пить витамины, мы не знаем, что точно необходимо нашему организму. Мы делали такой анализ, сдавали срез волоса, который показывал состояние организма. Нам сделали раскалад и в большом минусе у нас был марганец, а в большом плюсе был стронций. Но я сразу поняла, что стронций – это последствия химии. Также и по другим элементам там было всё расписано сколько и чего не хватает. Я считаю, что это правильно, потому что можно более точно понять, какие витамины и минералы нужно применять. Как вы считаете, насколько правильно обращаться в такие лаборатории?

Ответ:Я считаю, это очень правильно, и если есть такая возможность, конечно лучше узнать, чего в организме больше (плохого) или чего мало (хорошего). Но тут главное – к результатам подходить правильно. Всё-таки у большинства людей тот же редукционистский подход, который не совсем применим к пониманию того, что происходит в организме. Мы очень часто думаем, что если этого в организме меньше, то именно это нужно добавлять. Не так это работает. Для примера, в организме может быть мало витамина Д, а ведь он очень нужен, и человек будет пить витамин Д. Он не знает, что для того чтобы тот усваивался, нужен витамин К2 или что нужна еще обязательно магний. Анализ крови будет показывать тот или иной элемент в плазме. И врачи, их так учили, будут в силу своего медицинского образования предлагать именно это принимать. Но то, что находится в плазме крови, совсем не соответствует тому, что находится в самой клетке. Это совсем не тождественные понятия. Поэтому, если говорить о врачах, которые знают натуральную концепцию и понимают как всё действует и вам советуют, это одно. А если перед вами классический врач, который будет советовать давать то, чего мало – это другое. Анализ нужен, но нужно еще знать, как в организме всё происходит.

Сейчас еще есть генетические анализы, я многим рекомендую сделать анализ на ген метил-тетра-гидрофалат-ридуктаза – MCHFA – это фермент, который участвует в детоксикационной функции печени, и примерно у одной трети населения Европы есть мутация этого гена, и поэтому функция печени скомпрометирована. И это может создавать фон для онкологии. Если этот ген покажет мутацию, это нужно компенсировать, например, большими дозами метилфолата.

Насколько правильна стандартная схема приема витаминов для онкобольных, рекомендуемых в интернете – витамин С, селен, и т.д.?

Ответ: Это правильная схема, потому что у большинства людей с современным образом жизни, особенно кто живет в больших городах, будет нехватка определенных элементов: витамина Д, С, магния. И это также касается и онкологических больных – у них линейку витаминов и минералов, которых не хватает можно вывести чётко. Проблема в том, что многие знают названия этих препаратов, но покупают препараты плохие. Потому что информации мало. Тот же витамин Е, если он синтезированный, — он канцерогенный. Если натуральный – он противораковый. Если люди не видят отличия, они будут пить синтетические витамины.

Мы проходили курсы приема витаминов, нам рекомендовал врач-натуропат. Вы рекомендуете гипер-дозы или «героические» дозы витаминов. Мы использовали половину дозы. Насколько это правильно?

Ответ: Если ваш доктор – гомеопат, то это его подход. Гомеопатия – это очень сильно разведенные разведенные вещества. Я считаю, что если речь идет о витаминах, и у человека уже есть онкология, метаболическое состояние, то многих витаминов там просто не хватает. Тем более человек прошел химию, эффективность его пищеварения очень сильно снижена, и микрофлора, которая синтезирует многние витамины, убита. Поэтому витамины ему нужны. Витамин С, в частности, очень дозозависим. И он лечит очень большое количество состояний, и надо его пить именно героическими дозами. Он может лечить даже столбняк., бешенство и многие другие. Героическими дозами — это когда вводят внутривенно десятки грамм. Аскорбиновая кислота – редчайшее исключение, это синтетический продукт, который работает. Но лучше – российского производства, потому что зарубежная делается из генетически модифицированных бактерий.

Начало темы смотрите по ссылкам:

1. Выступления Бориса Гринблата на конференции в Барнауле (26.11.2017)
2. Выступления Бориса Гринблата на конференции в Красноярске (17.02.2018)